От чего умерла анна павлова. Трагическая история любви анны павловой

“Артист должен знать всё о любви и научиться жить без неё.”
Анна Павлова

Её называли “Божественной” и “Восхитительной”. Говорили, что она – “Белый Лебедь” и даже “Фея лебединой стаи”. Одна девочка написала родителям: “Помните, вы рассказывали: тот, кто увидит фею, будет счастлив всю жизнь. Я видела живую фею – её зовут Анна Павлова”.

Гениальная русская балерина Анна Павлова стала легендой ещё при жизни. Журналисты соревновались друг с другом в сочинении историй о ней. Она читала в газетах мифы о себе – и смеялась. Легенды окружают её имя до сих пор.

Она никогда не рассказывала о своей личной жизни, в которой был один-единственный мужчина. Вся её жизнь – истинная, настоящая, известная и открытая каждому – была в танце. И она успела умереть до того, как ушла со сцены…

Самая знаменитая балерина ушедшего столетия, Анна Павлова (1881–1931), жизнь которой была полностью посвящена балету, о которой ходило немало слухов и легенд, пожелала оставить всё, что не касалось её работы, в тайне. О её личной жизни ничего не было известно. И лишь после её смерти в мире узнали о прекрасной и трагической истории любви, тайну которой легендарная балерина хранила в своём сердце долгие тридцать лет.

Анна Павлова родилась в 31 января (12 февраля) 1881 года. Её отец умер очень рано, и девочка воспитывалась матерью. Хотя они жили в постоянной нищете, Любовь Фёдоровна, подрабатывая прачкой, старалась скрасить тяжёлое детство «любимой Нюры». На именины и Рождество девочку всегда ждали подарки, принесённые заботливой, щедрой рукой, а когда Анне исполнилось восемь, мать отвела её в Мариинский театр на балет «Спящая красавица».

Так будущая танцовщица навсегда влюбилась в это искусство, а через два года худенькая и болезненная девочка была принята на балетное отделение Петербургского театрального училища. Спустя восемь лет Павлова стала ведущей актрисой Мариинского театра, а после ошеломительного успеха в роли Никии в «Баядерке» её уже называли первой солисткой «Мариинки».

Газеты писали о начинающей балерине с восторгом: «Гибкая, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Когда Павлова играет и танцует, в театре особое настроение».

У неё появились поклонники, мужчины назначали ей свидания, дарили подарки, однако Анна отвергала всех, а щедрые дары отсылала назад растерянным ухажёрам. Она была горда, чувственна и непредсказуема. «Я - монахиня искусства. Личная жизнь? Это театр, театр, театр», - не уставала повторять Павлова.

Однако девушка лукавила. Именно в то время в сердце юной балерины разгоралось непонятное, неизведанное ещё чувство. Близкие знали, что всё свободное время она проводит с богатым красавцем Виктором Дандре (1870–1944). Новый знакомый был выходцем из аристократической семьи, принадлежавшей к старинному дворянскому роду. Он занимал высокий пост советника в Сенате, был прекрасно образован, владел несколькими иностранными языками и всерьёз увлекался искусством. Покровительствовать начинающей балерине, как это делали до него члены императорской семьи, казалось Виктору престижным.

Молодой предприниматель стал покровителем молодой артистки, что, впрочем, было по тем временам достаточно модным. Однако жениться на ней Виктор и не думал. Он снял для Павловой квартиру, оборудовал одну из комнат под танцевальный зал, что для молодой балерины являлось в то время непозволительной роскошью. Каждый раз, встречая девушку после спектакля, Виктор преподносил ей роскошные подарки, возил по дорогим ресторанам, приглашал в компании обеспеченных, интеллигентных и известных людей, а вечером привозил её в квартиру, где часто оставался на правах хозяина до утра.

Но чем дальше узнавала Павлова нового знакомого, тем отчётливей понимала, что Дандре вовсе не нуждается в ней, а неравный брак со скромной девушкой для него невозможен. И она ушла от него, предпочтя одиночество унизительному положению содержанки. «Я поначалу боролась, - вспоминала Павлова, - начала с горя просто кутить, желая что-то ему доказать!» А потом, в который раз последовав своему девизу, вернулась к работе.

Она опять тренировалась, гастролировала вместе с труппой любимого театра и танцевала по восемь–десять раз в неделю. В то время в её судьбе произошла ещё одна встреча, которая многое изменила в жизни известной танцовщицы. Великий балетмейстер Фокин поставил для неё на музыку Камиля Сен-Санса «Умирающего лебедя», который навсегда стал коронным номером балерины и облетел весь мир. Намного позднее, когда композитор встретил Павлову, то, восхищённый её выступлением, воскликнул: «Мадам, благодаря Вам я понял, что написал восхитительную музыку!»

В 1907 году Мариинский театр отправился на гастроли в Стокгольм. Именно после этих гастролей в Европе впервые заговорили о блистательной молодой балерине, выступления которой имели такой стремительный успех, что даже император Оскар II, восхищённый талантом Павловой, на прощание вручил ей орден «За заслуги перед искусством». Восторженная толпа встречала балерину овациями. «Меня встретили целой бурей рукоплесканий и восторженных криков. Я не знала, что делать», - вспоминала Анна Павлова. Это был настоящий триумф. Анна стала известной, у неё появились деньги, она уже многое могла себе позволить. О Викторе балерина старалась не вспоминать.

А тем временем дела у Дандре шли неважно. Провернув неудачную сделку, предприниматель задолжал огромную сумму, погасить которую в положенный срок так и не сумел. Он попал в тюрьму, не найдя крупной суммы денег, которая требовалась для внесения залога и его освобождения на время длительного судебного процесса. Родственники средств собрать не смогли, а богатые друзья отвернулись от неудачливого партнёра. Для Дандре начался трудный период мучительного ожидания за решёткой в одиночестве и сомнениях.

А Анна блистала уже в Париже. Сергей Дягилев, который открыл во французской столице русский балетный театр, пригласив туда Павлову и Вацлава Нижинского, не просчитался. О русском театре заговорили, его стали посещать люди из высшего света, посмотреть на русскую балерину приезжали со всей Европы, театр приглашали в Австралию и Америку.

Будущее казалось таким заманчивым и ярким. Однако Павлова неожиданно покинула Париж и направилась в Лондон. Спустя несколько месяцев Дягилев узнал, что его любимая солистка подписала контракт с известным театральным агентством «Брафф», по условиям которого она должна была танцевать по два раза в день в трёх странах - Англии, Шотландии, Ирландии. За это танцовщица получила аванс - внушительную по тем временам сумму.

Собранные деньги она сразу же переправила в Россию для освобождения Виктора из тюрьмы. Спустя несколько дней, в 1911 году, он покидал Петербург и направлялся за границу. «В Париже я решила, что без Дандре жить не могу. Я сразу же вызвала его к себе, - вспоминала Павлова. - Мы обвенчались в церкви, под секретом. Он ведь мой, только мой, и я его обожаю».

С Виктором Дандре

Их брак оставался в тайне долгие годы. Виктор сдержал обещание, данное в день свадьбы Анне. Он поклялся молчать об их союзе. На великодушие бывший покровитель ответил сильнейшим чувством, которое вспыхнуло в его сердце, чтобы не угаснуть до последних дней.

Когда контракт подошёл к концу, Анна решила организовать свой театр и набрала труппу артистов. Так бывшая прима Мариинского театра стала хозяйкой небольшого театра. В тот же год она купила роскошный особняк близ Лондона, на берегу чистейшего озера, где плавали белые лебеди и вокруг росли экзотические растения, привезённые балериной из разных уголков мира. Казалось, судьба супругов не зависела больше ни от кого.

Павлова в своём особняке в Лондоне

Виктор взял на себя все хозяйственные заботы, обязанности бухгалтера и менеджера. Он отвечал на корреспонденцию, вёл деловые и личные переговоры, организовывал гастроли, следил за костюмами и декорациями, принимал и увольнял актёров. Однако Павлова всё чаще выражала неудовольствие. Она упрекала мужа, скандалила, кричала, била посуду и плакала.

После долгих истерик и слёз балерины супруги мирились, и, казалось, их семейной идиллии опять ничего не угрожало. Вновь Виктор решал все проблемы жены, а Анна бегала по дому и театрально кричала служанке: «Кто посмел вычистить ему ботинки? Кто в моём доме осмеливается заваривать ему чай? Это моё дело!»

Однако эмоциональная и темпераментная Павлова могла тотчас же изменить настроение и с новыми обидами броситься на Виктора. Друзья, часто становившиеся свидетелями этих ссор, спрашивали потом у Дандре, как он мог всё это терпеть и почему не ушёл от Анны. Тот молчал. Видимо, у него на это были свои причины, известные только им двоим.

Он боготворил её, благодаря за щедрость и великодушие. Она не могла забыть ему давней, нанесённой в юности обиды. Простила ли она его - вряд ли мы когда-нибудь узнаем. Но в искренности чувств Виктора Дандре сомневаться не пришлось. Когда его супруга скончалась 23 января 1931 года от воспаления лёгких, не дожив до своего пятидесятилетия всего несколько дней, Виктор, сломленный горем, долгое время не мог вернуться к обычной жизни.

Он не хотел верить, что Павловой больше нет. Создав клуб поклонников своей знаменитой жены, Виктор Дандре желал лишь одного - чтобы о великой балерине XX столетия помнили много лет. К сожалению, клубу не удалось просуществовать долго. Тем не менее имя русской балерины, легендарной Анны Павловой, навсегда вошло в историю мирового балета.

, Гаага , Нидерланды) - русская артистка балета , одна из величайших балерин XX века. После начала Первой мировой войны поселилась в Великобритании , постоянно гастролировала со своей труппой по всему миру, впервые представив искусство балета во многих странах.

Биография

Анна Павлова родилась в дачном посёлке Лигово под Петербургом. Незадолго до рождения дочери её мать, Любовь Фёдоровна Павлова, обвенчалась с отставным солдатом Преображенского полка Матвеем Павловым; этот брак вскоре распался. Кто был настоящим отцом балерины, доподлинно неизвестно. По утверждениям нескольких современников, в том числе двух её единокровных братьев, отцом Анны Павловой являлся один из крупнейших московских банкиров, землевладелец Лазарь Поляков . Балерина скрывала своё происхождение до самой смерти .

В детстве жила вместе с матерью в собственном доме на Николаевской улице .

Имя Павловой ещё при жизни балерины стало легендарным.

Смерть

По легенде последними её словами были: «Приготовьте мой костюм лебедя!». В 2009 году эти слова были вынесены в заголовок российского фильма. [значимость факта? ] .

Признание

• Во время австралийского турне Анна Павлова произвела на публику такое впечатление, что её именем назвали очень популярное пирожное , которое и по сей день подают на десерт в ресторанах Австралии и Новой Зеландии.
• В честь Анны Павловой названа группа гаптофитовых водорослей Pavlovophyceae
• Именем «Анна Павлова» назван один из самолетов MD-11 (регистрационный номер PH-KCH) национальной авиакомпании Нидерландов KLM Royal Dutch Airlines
• В её честь назван венец Павловой на Венере .
• Музыкальный эпизод «Умирающий лебедь» фигурировал в моноспектакле Андрея Денникова «Исповедь хулигана» (Театр имени Образцова , 2002-2011), символизируя как образ самой Анны Павловой, так и судьбу послереволюционной русской эмиграции.
• В лондонском Palace Theatre до сих пор есть два места, билеты на которые не продают: они предназначены для призраков Анны Павловой и актера Айвора Новелло.

Адреса в Санкт-Петербурге

Память

• На стене дома № 5 по Итальянской улице Санкт-Петербурга в 2002 году была установлена мемориальная доска (скульптор В. И. Трояновский, архитектор Т. Н. Милорадович) с ошибочными датами в тексте: "Анна Павлова великая русская балерина жила в этом доме в 1909 году".
• В 2009 году в Ломоносове (Санкт-Петербург) появилась улица Анны Павловой .

Киновоплощение

Напишите отзыв о статье "Павлова, Анна Павловна"

Примечания

Литература

• Красовская В. М. Анна Павлова: Страницы жизни русской танцовщицы. - Л.: М.: Искусство, 1964. - 220 с. - (Корифеи русской сцены). - 70 000 экз.
• Н. Аркина . . - М .: Знание, 1981. - 56 с.
• Виктор Дандре. Анна Павлова. Жизнь и легенда. - М .: Вита Нова, 2003. - 592 с. - ISBN 5-93898-043-7 .
• Альджеранов Х. Анна Павлова: Десять лет из жизни звезды русского балета М .: Центрполиграф, 2006

Ссылки

• // Библиографический ресурс «Чтобы помнили»
• // Национальная портретная галерея, Лондон.
• // The Ballerina Gallery
• // Мастера музыкального театра
• Распоряжение губернатора Санкт-Петербурга от 09.12.1998 N 1219-р об установке мемориальной доски А. П. Павловой.

Отрывок, характеризующий Павлова, Анна Павловна

Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C"est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…

Русская артистка балета

О подлинной жизни Анны Павловой известно мало. Она сама написала прекрасную книгу, но книга эта больше касалась трепетных и ярких секретов ее искусства, в котором было много импровизации, чем самой ее биографии. Ее муж и импрессарио Виктор Дандре тоже написал о ней прекрасную и выразительную книгу, где трепетал отблеск живого чувства и боль сердца, ошеломленного внезапной потерей дорогого и любимого существа. Но и эта книга – лишь малый штрих к тому загадочному, что было, сверкало, переливалось в Анне Павловой, что было самою ее сутью, ее дыханием, - Вдохновение, что жило во всей ее творческой натуре!

Наверное, секрет отличия Павловой от других танцовщиц, блиставших на сцене до и после нее, крылся в неповторимой индивидуальности ее характера. Современники говорили, что, глядя на Павлову, они видели не танцы, а воплощение своей мечты о танцах. Она казалась воздушной и неземной, летая по сцене. В ее речи сквозило нечто детское, чистое, не вяжущееся с реальной жизнью. Она щебетала, как птичка, вспыхивала, как дитя, легко плакала и смеялась, мгновенно переходя от одного к другому. Такой она была всегда: и в 15, и в 45.

Газеты посвящали ей пышные рецензии: «Павлова – это облако, парящее над землей, Павлова – это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…».

«Гибкая, грациозная, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Как быстро и пышно расцвел этот яркий, разносторонний талант», - так восторженно отзывалась пресса о выступлениях Анны Павловой.

Одна из подруг и преданных последовательниц балерины, Наталья Владимировна Труханова позже вспоминала с искренней горечью: «Как мне всегда было жаль, что я не могла зарисовать ее Танца! Это было что - то неповторимое. Она просто жила в нем, иначе не скажешь. Она была самой Душою Танца. Только вот вряд ли Душа выразима словами..!»

Образ, который обессмертил балерину – это, конечно, Лебедь. Поначалу он не был умирающим. Балетмейстер и друг Николай Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут, импровизируя вместе с нею. Сначала «Лебедь» в невесомой пачке, отороченной пухом, просто плыл в безмятежности. Но затем Анна Павлова добавила в знаменитые 130 секунд танца трагедию безвременной гибели, – и номер превратился в шедевр, а на белоснежной пачке засияла «рана» – рубиновая брошь.

Когда Сен-Санс увидел Павлову, танцующую его «Лебедя», он добился встречи с ней, чтобы сказать: «Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!»

Небольшая хореографическая композиция «Умирающий лебедь» стала ее коронным номером. Исполняла она его, по мнению современников, совершенно сверхъестественно. На сцену, огромную или маленькую, спускался луч прожектора и следовал за исполнительницей. Спиной к публике на пуантах появлялась фигурка, одетая в лебяжий пух.

Она металась в замысловатых зигзагах предсмертной агонии и не спускалась с пуантов до конца номера.

Силы ее ослабевали, она отходила от жизни и покидала ее в бессмертной позе, лирически изображающей обреченность, сдачу победителю – смерти.

Анна включала «Умирающего лебедя» во все свои программы, и кто бы ни были зрители – искушенные балетоманы или впервые увидевшие балет простые люди – этот номер в ее исполнении всегда потрясал публику. М.Фокин писал, что «Лебедь» в исполнении Павловой был доказательством того, что танец может и должен не только радовать глаз, он должен проникать в душу. Ее танец, импрессионистический по своей природе, был пластическим воплощением музыки, образный и поэтичный, танец Павловой был одухотворен и возвышен, и поэтому его нельзя было повторить и копировать. Секрет ее успеха был не в исполнении па, а в эмоциональной наполненности и одухотворенности танца. «Секрет моей популярности - в искренности моего искусства»,- не раз повторяла Павлова. И была права.

Анна Павлова боготворила искусство, любила его с такой страстью, с которой к нему, вероятно, способны были относиться лишь женщины «серебряного века». Ни один музей мира не остался без ее внимания. Ренессанс казался ей самой прекрасной из эпох в истории культуры. Любимыми скульпторами Павловой были Микеланджело и Донателло, а любимыми художниками - Леонардо да Винчи, Боттичелли и Содома. И в балете ее вкусы сложились под влиянием чистых линий искусства Возрождения. Все ее партнеры обладали атлетическими фигурами, подобными фигуре «Давида» Микеланджело.

Anna Pavlova and Algeranoff in `Russian Dance`

Anna Pavlova and Mikhail Mordkin

Однако, было бы неправильно думать, что великая Павлова была приверженцем исключительно петербургской школы классического балета и оттого отвергала новые искания Парижа и Монте-Карло. Нет, некоторые из ее хореографических миниатюр: «Калифорнийский мак» с образом красных разлетающихся лепестков.

«Стрекоза», которую балерина исполняла в костюме с крылышками в стиле art nouveau.

«Ассирийский танец», напоминавший ожившие барельефы Древнего Вавилона - явно относились к поискам нового жанра.

Она даже посетила школу Мэри Вигман в Дрездене, поборницы нового движения в танце. Между тем, Павлова любила повторять, что красота танца значила для нее всё, а уродство - ничего (и она категорически отвергала, все то, что казалось ей уродливым, и, в частности, некоторые пластические элементы новой хореографии). По ее суждению, красота дарила людям счастье и приближала к совершенству.

Интересовалась Анна и авангардным притягательным танцем талантливой американки Айседоры Дункан, не раз приезжала к ней в студию, но сама продолжала неустанно пропагандировать неувядающее искусство русского классического балета везде, где только могла и где хоть чуть – чуть позволяли условия быта! Анна Павлова не просто несла людям свое любимое искусство, она прокладывала новые пути, по которым классический балет приходил в жизнь разных народов. Для гастролей Павлова выбирала такие страны, как Индия, Египет, Китай, была в Японии, Бирме, Малайе, на Кубе, Филиппинах, выступала перед зрителями, которые до нее никогда не видели балета. Танцовщица поставила перед собой цель доказать, что классический балет не является тем искусством, что доступен лишь немногим знатокам.

Самозабвенно выступала Павлова в школах маленьких американских городков в далекой провинции, перед мексиканскими пастухами, жителями горных индийских деревушек. Мексиканцы бросали в знак восхищения к ее ногам свои сомбреро, индусы осыпали ее цветами лотоса, сдержанные шведы огромной молча провожали ее карету до самой гостиницы, после выступления в Королевском оперном театре, голландцы столь любили ее, что вывели особый сорт тюльпанов и назвали его «Анна Павлова».

А.Павлова в Новой Зеландии

При всей своей преданности искусству балета, Анна Павлова, безусловно, оставалась человеком своей эпохи. Как всякая красивая женщина, она любила мир моды, охотно фотографировалась и даже позировала в мехах известных домов моды Берлина и Парижа 1910-х и 1920-х годов. Так, в феврале 1926 года в Париже она позировала для обложки модного журнала «L’оfficiel» в панбархатном манто, отороченным соболями из дома «Дреколь».

В Англии она рекламировала туфли обувной фирмы «H.& M.Rayne», которые носила, по ее словам, и на сцене, и в жизни. Стиль одежды «a la Pavlova» стал настолько популярен, что преподнес миру моды атлас «Павлова», выпущенный в 1921 году. Именно Павлова ввела моду на драпированные в испанской манере расшитые манильские шали с кистями, которые она умела носить так изящно. Балерина любила и шляпки. Ее придирчивость при покупке нарядов вошла в легенду. Бароном Дандре прекрасно описана привередливость примы в выборе каждой новой вещи.

Она придумала себе особый стиль одежды – многослойные тонкие покрывала, которыми обматывала тело.

Анна Павлова протежировала русским Домам моды в Париже: одним из ее личных кутюрье был Пьер Питоев. Показательно, что программку выступлений труппы Павловой в парижском «Театре Елисейских полей» в мае 1928 года украшала реклама дома моды князя Феликса Юсупова - «ИРФЕ».

Программки выступлений Анны Павловой:

1915 г.

Искусство Павловой неотделимо от творчества замечательных театральных художников своего времени. В 1913 году по эскизам Бориса Анисфельда были выполнены сказочно прекрасные костюмы и декорации к балету Фокина «Прелюды» на музыку Листа. Константин Коровин создал для Павловой декорации к двум спектаклям. Это были «Снежинки» - фрагмент из первого акта «Щелкунчика» Чайковского, поставленный в ее труппе как самостоятельный одноактный балет - и «Дон-Кихот», первый акт которого балерина танцевала во время своего американского турне 1925 года. Костюмы к «Менуэту», «Умирающему лебедю» и «Музыкальному моменту» были выполнены по эскизам Леона Бакста, а русский костюм Павловой – по рисунку талантливого Сергея Соломко, любимого художника Императора Николая II. Мстислав Добужинский был автором декораций и костюмов для ее «Феи кукол». Впоследствии, правда, они были заменены оформлением Сергея Судейкина. Современники отмечали сценическое сходство «Феи кукол» из репертуара Павловой с поставленным у Дягилева «La Boutique Fantasque» («Причудливый магазинчик»), старинным венским балетом, который шел на сценах многих европейских театров в начале ХХ века. Спектакль «Приглашение к танцу» был оформлен Николаем Бенуа (сыном Александра Бенуа). В 1917 году в репертуар Анны Павловой был включен «Египетский балет» в постановке Ивана Хлюстина на музыку Верди и Луиджини. Оформление к нему было создано Иваном Билибиным. Билибин оформил для труппы Павловой и постановку «Русской сказки» на сюжет «Золотого петушка» в хореографии Лаврентия Новикова.

Сомов К. Эскиз костюма Коломбины для Анны Павловой в "Арлекинаде" (б., акварель, карандаш); 1909

Leon (Samoilovitch) Bakst "Diana" (Costume Design for Anna Pavlova) 1910

"The Butterfly" (Costume Design for Anna Pavlova) 1913

J. Rous Paget (Costume Design for Anna Pavlova), 1926

В костюме Феи кукол по эскизам Льва Бакста. С Анной Павловой на балетную сцену пришел новый идеал красоты: пышнотелых Венер эпохи Петипа сменили бесплотные Сильфиды

Деятельность Анны Павловой выходит далеко за пределы ее исполнительского творчества. Маршруты ее путешествий, пересекшие все континенты земли, были маршрутами, по которым русская хореографическая культура входила в жизнь народов разных стран. В лице Анны Павловой русская балетная школа получила мировую славу и признание.

А где больше всего хотела жить она, перелетная птица, странствующая балерина, до конца остававшаяся русской во всем? «Где-нибудь в России», – неизменно отвечала Павлова, но это ее желание так и оставалось невозможной мечтой.

Ее английский особняк Айви-Хаус «дом, увитый плющом», встречал гостей прудом с лебедями, среди которых был ее любимец – белоснежный и гордый красавец Джек (он, словно собака, ходил за хозяйкой по саду, не боясь брать их рук лакомство).

С лебедями балерина любила фотографироваться. Известен ее снимок, где фотограф обыграл действительное сходство – изгиб лебединой шеи и гибкость женской балетной фигуры.

Павлова, в отличие от других выдающихся балерин, не передала свой репертуар последовательницам и не потому, что не хотела сделать этого или потому, что у нее не было учениц – в Англии она организовала целую балетную школу и уделяла своим воспитанницам много внимания, и профессионального, и человеческого. Ее искусство, как точно отметил лучший балетный критик эмиграции Андрей Левинсон, «рождалось и умирало вместе с ней – чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».

Ее жизнь в танце можно было бы назвать подвигом. Так ее потом и назвали. Но она вовсе не воспринимала ее как подвиг. Она просто жила, словно готова была вечно танцевать вместе со своею труппой, обожавшей в ней все: стиль одежды, шляпы, туфли, поведение, срывы, капризы, походку, манеру говорить и смеяться и трогательно оберегавшей ее, словно своего любимого звездного ребенка… Ребенка. Она им и была, ребенком, очарованным с детства балетом. Не собиралась умирать, для нее смерти не существовало, ведь она сумела остановить время в изящном беге по сцене, в медленном грациозном па своего неповторимого «Лебедя», в романтическом кружении прозрачной Сильфиды, в медленном танце грациозно - безумной Жизели. Даже уходя навсегда, в хмурое утро 23 января 1931 года, в жару и горячечном бреду неожиданной, и, казалось, пустячной инфлюэнцы, резко осложнившейся быстротечным воспалением легких, Анна готовилась к очередному выходу на сцену...По легенде, ее последние тихие слова в бреду были обращены к костюмеру собравшейся у постели труппы: «Приготовьте мой костюм Лебедя!»

…Балет в отличие от литературы, живописи, музыки, искусство хрупкое, сиюминутное, существующее только «здесь и сейчас». Искусство Анны Павловой завораживало и увлекало. И время оказалось не властно над ним. Казалось бы, классический танец – пируэты, батманы, плие, па-де-буре – все хорошо известно, но гениальная Павлова могла выразить живое чувство, прихотливую смену настроений, игру фантазии при помощи балетных па. И сколько бы ни размышляли над секретами ее исполнения, загадками и тайнами ее искусства, они остаются неразгаданными.

Об Анне Павловой был снят документальный фильм «Без права на дубль».

Your browser does not support the video/audio tag.

Использованные материалы:

Материалы сайта www.ricolor.org (Павлова Анна. История жизни и любви)
Текст статьи «Анна Павлова», автор С.Шевцова
Материалы журнала «Искусство» №18/2008г.
Материалы журнала «Женский Петербург», 2002.
В.Дандре, книга «Анна Павлова. История жизни»

Биография и эпизоды жизни Анны Павловой. Когда родилась и умерла Анна Павлова, памятные места и даты важных событий ее жизни. Цитаты балерины, фото и видео.

Годы жизни Анны Павловой:

родилась 31 января 1881, умерла 23 января 1931

Эпитафия

«Минуточку постой,
Бегущий неустанно,
Чтоб поклониться той,
Что называлась Анной».
Из стихотворения Эрика Виллиса памяти Анны Павловой (в переводе Т. Юфит)

Биография

Она посвятила свою жизнь балету и прославилась на весь мир. Удивительно, но первые ее педагоги были уверены, что девочка не создана для тяжелой балетной школы, но Анна сумела доказать всем - если усердно трудиться и жить тем, что ты любишь, успех неизбежен. Биография Анны Павловой - история жизни великой женщины, имя которой известно любому поклоннику балета.

В детстве жизнь Павловой была непростой - она даже не знала, кто ее отец, а мать еле сводила концы с концами. Но несмотря на тяжелое положение, однажды, чтобы порадовать дочь, мать Павловой повела ее на «Спящую красавицу» в Мариинский театр. Позже в своей автобиографии Павлова вспоминала, что замерла с первых же нот - балет очаровал ее. В тот вечер она поняла, чем хочет заниматься всю жизнь. Первым, кто увидел в Павловой талант, стал великий балетмейстер Мариус Петипа: «Пушинка на ветру - она будет летать на сцене». Сразу же после окончания училища Павлова была принята в Мариинский театр, который когда-то решил ее судьбу, и вскоре стала его ведущей танцовщицей. Когда на благотворительном вечере она впервые исполнила миниатюру «Лебедь» («Умирающий лебедь»), то не могла даже догадываться, что эти 130 секунд танца станут позже символом русского балета. Сам композитор Камиль Сен-Санс, автор сюиты «Карнавал животных», на пьесу из которой был поставлен «Лебедь», пожелал встречи с Павловой, чтобы сделать признание: «Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!». Мировая известность в жизнь Павловой пришла вместе с ее участием в «Русских сезонах», которые устроил в Париже Сергей Дягилев, русский театральный деятель. Вскоре Анна отправилась гастролировать по всему миру с собственной труппой. Когда же в России произошла революция, а затем началась гражданская война, Павлова решила больше не возвращаться на родину.

К тому времени, когда Павлова окончательно перебралась за границу, у нее уже был любимый человек, Виктор Дандре. Павлова давно любила его, но богач и аристократ не отвечал ей взаимностью. Когда Дандре ввязался в неприятности и потерял все свои деньги, Павлова, по слухам, и решила подписать контракт с нью-йоркским театром. Она вызволила своего любимого из тюрьмы, а он, наконец, увидел в ней любящую женщину и также искренне полюбил ее. Павлова и Дандре купили дом в пригороде Лондона, в пруду которого плавали белые лебеди, один из которых, по имени Джек, всегда ждал свою хозяйку из ее длительных гастролей.

Гастролировала же русская балерина неустанно. За свою жизнь Анна Павлова объездила почти весь мир, побывав в Америке, Китае, Японии, Индии, на Филиппинах и даже в Австралии. Костюмы к ее спектаклям создавали самые известные художники, женщины подражали ее манере одеваться, а гонорары ей назначались баснословные. А она продолжала тосковать по России. И хотя не могла туда вернуться, постоянно отсылала деньги труппам российских театров и продукты голодающим соотечественникам.

Смерть Павловой наступила во время ее очередных гастролей - в Гааге. Причиной смерти Павловой стала пневмония. Похороны Анны Павловой состоялись в Лондоне - сначала прошло отпевание тела Павловой в русской церкви, затем оно было сожжено в лондонском крематории. Могила Павловой в соответствии с ее завещанием должна была находиться в России. Но муж воспрепятствовал исполнению воли балерины, заявив, однако, что не против захоронения Павловой на родине, если ему пообещают создать для этого должные условия. Так или иначе, но урна с прахом Павловой до сих пор хранится в колумбарии английского крематория.

Миниатюра «Умирающий лебедь» в исполнении Павловой стала классикой мирового балета

Линия жизни

31 января 1881 г. Дата рождения Анны Павловны (Матвеевны) Павловой.
1889 г. Окончание императорского театрального училища, поступление в труппу Мариинского театра.
1906 г. Ведущая танцовщица труппы.
1907 г. Первое исполнение Павловой миниатюры «Лебедь», ставшей позже одним из символов русского балета.
1909 г. Участие Павловой в «Русских сезонах» в Париже.
1910 г. Гастроли Павловой за рубежом с собственной труппой.
1913 г. Последнее выступление Павловой в Мариинском театре.
1914 г. Последнее выступление Павловой в России.
1921-1925 гг. Гастроли по США, выступление в Индии.
23 января 1931 г. Дата смерти Павловой.
29 января 1931 г. Похороны Павловой.

Памятные места

1. Лигово, где родилась Павлова.
2. Дом Павловой в Санкт-Петербурге, где она жила в 1910 году и где сегодня установлена мемориальная доска Павловой. Итальянская улица, д. 5.
3. Дом Павловой в Лондоне (Ive House), в котором она жила в 1912-1931 гг.
4. Академия русского балета имени А. Я. Вагановой (бывшее императорское театральное училище), где училась Павлова.
5. Мариинский театр, в труппе которого танцевала Павлова.
6. Театр Метрополитен-опера в Нью-Йорке, с которым Павлова работала по контракту.
7. Театр Шатле в Париже, где Павлова выступала во время участия в «Русских сезонах».
8. Крематорий Голдерс-Грин в Лондоне, где похоронена Павлова (урна с прахом хранится в колумбарии крематория).

Эпизоды жизни

Анна Павлова дружила с Чарли Чаплином. Поговаривали, что великий комик и режиссер был влюблен в балерину и мечтал сделать ей предложение, но так и не решился. Когда они встречались, то Чаплин бронировал для Павловой целый ресторан. Он также выступал в роли консультанта балерины, когда ей было необходимо записать свои номера на кинопленку.

Умирая, Павлова попросила всех уйти из комнаты, с ней осталась только служанка. Балерина кивнула девушке на платье, которое купила недавно у модного парижского кутюрье, и сказала: «Лучше бы я потратила эти деньги на моих детей». Детей у Павловой никогда не было, она говорила о русских девочках-сиротах, которых давно взяла на содержание. Женский приют она организовала в Сен-Клу, поселив детей в особняке. С тех пор большая часть ее заработков шла на то, чтобы дать девочкам не просто кров и еду, но и образование. Она также заботилась, чтобы каждая из ее воспитанниц могла после выхода из приюта получить достойную работу.

Когда 23 января стало известно о смерти Анны Павловой, в лондонском театре «Аполлон» во время представления решили почтить ее честь. В зале выключили свет, и луч прожектора в темноте под музыку Сен-Санса прочертил тот путь, что балерина проделывала в своей миниатюре «Умирающий лебедь». Весь зал молча встал - весь мир уже знал о смерти великой балерины.

Завет

«Если вы преследуете одну и ту же цель, вы обязательно откроете тайну успеха».

Документальный фильм памяти Анны Павловой из цикла «Жизнь и легенды»

Соболезнования

«Если мы посмотрим ее знаменитую запись „Умирающего лебедя“, то можем, конечно, заметить, что сейчас балерины более техничны, быть может, даже более красивы, выглядят по-другому… Но вот того трепета, который был присущ Анне Павловой, я думаю, сегодня нет ни у одной балерины. Даже из числа самых великих и знаменитых. Ей удалось передать и эпоху, и какое-то одухотворенное внутреннее состояние в своем танце. И я уверена, что любая балерина, посмотрев сегодня ее записи и сравнив со своим танцем, поймет, что все же чего-то не хватает. А это „что-то“ — нечто неуловимое, какая-то внутренняя сила, которая была присуща только этой балерине. Так что, несмотря на весь прогресс, есть что-то необъяснимое в танце людей прошлого, чего нам, к сожалению, возможно, уже не обрести…»
Евгения Образцова, балерина

«Искусство Анны Павловой рождалось и умирало вместе с ней — чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».
Андрей Левинсон, балетный критик

«Павлова сумела поднять живой танец на высоту, куда обычно воспаряет только дух».
Марина Цветаева, поэтесса

Б алерина, афиши для которой рисовал сам Валентин Серов. Главное лицо Русских сезонов в Париже. Самая загадочная танцовщица ХХ века.

Биография, подлинность которой была известна лишь самой балерине. Матвеевна или Павловна? Дочь отставного солдата Преображенского полка Матвея Павлова или крупного московского банкира Лазаря Полякова? Великая танцовщица написала автобиографию, но все больше не о том, что родилась в дачном поселке Лигово под Петербургом, и своем детстве, главное впечатление которого - походы в Мариинский театр. Анна Павлова писала о главном в своей жизни - ожившем вдохновении, имя которому - балет.

Девятилетняя Аня словно проснулась после премьеры «Спящей красавицы» в постановке Петипа. Застенчивая и мягкая от природы девочка чуть ли не впервые высказала твердое решение - посвятить свою жизнь танцу.

Сгорбленная спина, малокровие, хрупкое здоровье. В Императорском балетном училище никак не могли предположить, что этот «нежный цветок» выживет в суровой школе балета. «Пушинка, легкость, ветер», - сказал на просмотре прославленный Мариус Петипа. Комиссия девочку зачислила, у педагогов Екатерины Вазем и Александра Облакова она стала любимой ученицей. Екатерина Оттовна поила рыбьим жиром, добивалась твердых ног и «говорящих» рук.

«Танцором рождаются. Никакой учитель не сотворит чуда, никакие годы занятий не сделают хорошего танцора из бесталанного ученика. Можно обрести определенные технические навыки, но никто никогда не сможет «обрести исключительный талант». Я никогда не тешил себя тем, что у меня есть необычайно одаренный ученик. У Павловой один учитель - Бог».

Джордж Баланчин

Первый выход на сцену Мариинки - уже во второй год обучения в дивертисментах и небольших вариациях. Анна Павлова уступала в технике Матильде Кшесинской, Ольге Преображенской, Тамаре Карсавиной. Но в прыжках и арабесках с непредсказуемой импровизацией хрупкой балерине не было равных.

Выпускной спектакль стал пропуском на большую сцену. Практически сразу Павлова получила сольные партии в «Спящей красавице», «Эсмеральде», «Жизели». Молодая балерина работала с Мариусом Петипа , столь благосклонно принявшим первое выступление на публике - перед приемной комиссией.

Анна Павлова. Фотография: marieclaire.ru

Анна Павлова в балете «Сильфида». Фотография: radikal.ru

Анна Павлова. Фотография: images.aif.ru

Начинающая артистка не боялась спорить с мэтром. В балете «Тщетная предосторожность» Павлова предложила Петипа заменить привычную юбочку-кринолин на тунику ниже щиколотки и получила согласие. «Это было смелостью с моей стороны: обычай не допускал никаких вольностей с юбкой еще со времен самой знаменитой Камарго - любимицы Вольтера!» - вспоминала впоследствии балерина.

«Павлова - это облако, парящее над землей», - писала пресса. А танцовщица лишь поражала вновь и вновь. Она словно плыла по сцене в самой пронзительной своей роли. Лебедь. Образ, что подарил балерине бессмертие. Балетмейстер Николай Фокин поставил миниатюру на музыку Сен-Санса. Буквально экспромтом. Анна превратила безмятежность в трагедию. Безвременную кончину грациозного создания, и словно рана - рубиновая брошь.

«Обаяние ее личности было настолько велико, что в каком бы танце Павлова ни появлялась, она производила на публику неизгладимое впечатление. Этим до известной степени и объясняется тот факт, что ее репертуар состоял из спектаклей, в которых не было ничего новаторского. Павлова не задавалась целью создать нечто сенсационное - она сама была сенсацией, хотя вряд ли это сознавала».

Лаврентий Новиков, партнер по сцене

«Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!» - воскликнул Сен-Санс, увидев «Умирающего лебедя». Танец стал символом Русских сезонов, а Анна Павлова в образе Лебедя кисти Валентина Серова - эмблемой известной на весь мир антрепризы. Художнику на создание знаменитой афиши потребовалось 11 сеансов. Балерина чуть ли не ежеминутно застывала в арабеске, чтобы живописец поймал мимолетное движение и передал на бумаге.

Оценить сходство европейская публика смогла благодаря опять же Павловой. Именно по предложению признанной уже на тот момент балерины Дягилев добавил в Русские сезоны к оперным спектаклям балет. Импресарио сомневался, что французам придется по вкусу русское балетное искусство. Но с легкой руки Павловой, участие которой в гастрольном туре отдельно оговаривалось в контракте, балет все же стал неотъемлемой частью Сезонов.

Последний раз публика в Мариинке видела выступление Павловой в 1913 году, год спустя она обосновалась в Англии. Во время Первой мировой войны балерина устраивала выступления в пользу Красного Креста, а в послевоенные годы сборы от спектаклей в Метрополитен-опера отправляла в Россию для нуждающихся артистов Москвы и Петербурга.

«Как мне всегда было жаль, что не могла зарисовать ее танца! Это было что-то неповторимое. Она просто жила в нем, иначе не скажешь. Она была самой душою танца. Только вот вряд ли душа выразима словами!»

Наталья Труханова, балерина

Мир принимал великую балерину не только как часть Русских сезонов. Анна Павлова со своей труппой принесла классический балет в самые отдаленные уголки мира: Египет, Китай, Японию, Бирму, Филиппины, - всей своей жизнью доказывая, что любовь к искусству не знает границ.

Голландцы вывели в честь Анны Павловой сорт тюльпанов, мексиканцы в знак восхищения бросали к ногам сомбреро, индусы осыпали цветами лотоса, в Австралии именем удивительной танцовщицы назвали торт, в Нидерландах - один из самолетов. Утонченная русская балерина диктовала европейским модницам стиль. А-ля Павлова: изысканный атлас и манильские шали с кистями. Но есть образ неповторимый...

«Приготовьте мой костюм Лебедя!» - по легенде, последние слова великой Анны Павловой. Умерла балерина в Гааге, хотя всю жизнь хотела жить «где-нибудь в России».