Почему толстой ушел ясной поляны. Уход из ясной поляны, смерть и похороны

В ночь на 28 октября по старому стилю 1910 года Лев Николаевич Толстой покинул Ясную Поляну, чтобы уже никогда не вернуться и спустя несколько дней умереть на Богом забытой крохотной железнодорожной станции. Что же подтолкнуло писателя к такому отчаянному шагу?

Ясная Поляна

Отношения с женой у Льва Николаевича к этому времени были уже серьезно осложнены. Известно, что Софья Андреевна, прожившая с Толстым в браке, который длился 48 лет, была ему хорошей женой. Она родила Толстому 13 детей, всегда исключительно нежно и внимательно выполняла материнские обязанности, занималась переписыванием и подготовкой рукописей мужа к печати, образцово вела хозяйство. Однако, к 1910 году отношения Толстого с женой до крайности обострились. У Софьи Андреевны начались истерические припадки, во время которых она просто не владела собой. Летом 1910 года в Ясную Поляну были приглашены психиатр профессор Россолимо и хороший врач Никитин, знавший Софью Андреевну давно. После двухдневных исследований и наблюдений, они установили диагноз «дегенеративной двойной конституции: паранойяльной и истерической, с преобладанием первой».

Разумеется, тяжелое расстройство не могло возникнуть на пустом месте. Причиной ему были идеи Льва Николаевича. Стремление писателя быть проще и ближе к народу, его манеру одеваться в крестьянскую одежду, его вегетарианство и прочее Софья Андреевна терпела. Однако, когда Толстой объявил о намерении отказаться от авторских прав на свои сочинения, созданные после 1881 года, его жена восстала. Ведь отказ от авторских прав означал отказ от гонораров за публикации, которые были очень и очень значительными. Толстой желал спасти мир, приведя все человечество к более правильной, честной и чистой жизни. Софья Андреевна таких больших задач перед собой не ставила, она лишь желала дать детям надлежащее образование и обеспечить им достойное будущее. Впервые о своем желании отказаться от авторских прав Толстой заявил в 1895 году. Тогда же он изложил в дневнике свою волю на случай смерти. Он обращался к детям с просьбой так же отказаться от наследования авторского права: «Сделаете это -- хорошо. Хорошо это будет и для вас; не сделаете -- это ваше дело. Значит, вы не готовы это сделать. То, что сочинения мои продавались эти последние 10 лет, было самым тяжелым для меня делом жизни». Как видим, первоначально Толстой просто советовал детям поступить таким образом. Однако, у Софьи Андреевны были основания полагать, что со временем эта мысль может быть сформулирована именно как последняя воля. В этом ее укрепляло все растущее влияние на мужа со стороны его друга и лидера толстовства, как общественного движения В. Г. Черткова.

В своем дневнике Софья Андреевна напишет 10 октября 1902 года: «Отдать сочинения Льва Николаевича в общую собственность я считаю и дурным и бессмысленным. Я люблю свою семью и желаю ей лучшего благосостояния, а передав сочинения в общественное достояние, -- мы наградили бы богатые фирмы издательские...» .

В доме начался настоящий кошмар. Несчастная супруга гениального писателя утратила всякий контроль над собой. Она подслушивала и подглядывала, старалась не выпускать мужа из виду ни на минуту, рылась в его бумагах, стараясь найти завещание, в котором Толстой лишает своих наследников авторских прав на его книги. Все это сопровождалось истериками, падениями на пол, демонстративными суицидальными попытками.

Последней каплей стал такой эпизод: Лев Николаевич проснулся в ночь с 27 на 28 октября 1910 года и услышал, как жена роется в его кабинете, в надежде отыскать «тайное завещание».

В ту же ночь, дождавшись, когда Софья Андреевна, наконец, уйдет к себе, Толстой покинул дом.

Побег

Он покинул дом в сопровождении своего врача Маковицкого, который постоянно жил в имении. Кроме Маковицкого о побеге знала лишь его младшая дочь Саша, которая, единственная из членов семьи, разделяла взгляды отца.

Решено было взять с собой только самое необходимое. Получился чемодан, узел с пледом и пальто, корзина с провизией. Денег с собой писатель взял лишь 50 рублей, а Маковицкий, вообразив, что они едут в имению к зятю Толстого, почти все деньги оставил в комнате.

Разбудили кучера и отправились на станцию Щекино. Здесь Толстой заявил о намерении отправиться в Оптину пустынь.

В Козельск Толстой пожелал ехать 3-м классом, с народом.

Вагон был забит и прокурен, Толстой вскоре начал задыхаться. Он перешел на площадку вагона. Там дул ледяной встречный ветер, но зато никто не курил. Именно этот час на передней площадке вагона Маковицкий назовет впоследствии «роковым», полагая, что именно тогда Лев Николаевич и простудился.

Наконец, прибыли в Козельск.

Оптина пустынь и Шамордино

Здесь Толстой надеялся встретиться с кем-нибудь из прославленных старцев Оптиной пустыни. Как известно, писатель был отлучен от церкви, и такой шаг восьмидесятидвух летнего старика следует рассматривать, возможно, как готовность пересмотреть свои взгляды. Но – не случилось. Толстой провел в Оптиной восемь часов, но так и не сделал первого шага, не постучался в дом ни к одному из оптинских старцев. И никто из них не позвал его, несмотря на то, что всем в Оптиной пустыни было известно, что писатель здесь.

Сохранились рассказы о том, что когда они отплывали на пароме от Оптиной, Толстого провожали пятнадцать монахов.

Жалко Льва Николаевича, ах ты, господи! -- шептали монахи. -- Бедный Лев Николаевич!

29 октября Толстой отправился в Шамордино, к своей сестре, которая была монахиней Казанской Амвросиевской женской пустыни. Он хотел остаться здесь на какое-то время и даже думал договориться об аренде домика по соседству с монастырем, но не сделал этого. Вероятно, причиной стал приезд дочери Саши. Она прибыла очень решительно настроенная против семьи и матери, всецело поддерживающая отца, к тому же возбужденная путешествием и секретностью отъезда. Молодой задор Саши, видимо, диссонировал с настроением Толстого, бесконечно уставшего от семейных дрязг и споров, и желавшего только одного – покоя.

Астапово

Куда ехать дальше ни Толстой, ни сопровождавшие его люди, видимо, не очень знали. В Козельске, прибыв на вокзал, они сели на поезд, который стоял у перрона «Смоленск -- Раненбург». Вышли на станции Белево, приобрели билеты до Волово. Там намеревались сесть на какой-нибудь поезд, следующий в южном направлении. Целью был Новочеркасск, где у жила племянница Толстого. Там думали получить заграничные паспорта и отправиться в Болгарию. А если не получится – на Кавказ.

Однако, в дороге дала себя знать простуда, которую Толстой получил по дороге в Козельск. Пришлось сойти на станции Астапово – теперь это город Лев Толстой в Липецкой области.

Простуда обернулась воспалением легких.

Толстой умер спустя несколько дней в доме начальника станции Ивана Ивановича Озолина. На то короткое время, что умирающий писатель находился там, этот небольшой домик превратился в самое важное место в России, да и не только. Отсюда по всему свету летели телеграммы, сюда примчались журналисты, общественные деятели, почитатели творчества Толстого и государственные мужи. Сюда же приехала и Софья Андреевна. Не замечая ничего, не отдавая себе отчета в том, что свидетелем ее горя стал едва ли не весь мир, она бродила вокруг домика Озолина, стараясь узнать, что там происходит, каково состояние ее Левочки. Чертков и Александра Николаевна сделали все, чтобы не допустить Софью Андреевну к умирающему мужу. Она смогла проститься с ним лишь в самые последние минуты, когда он был почти без сознания.

Озолин остановил часы в здании вокзала, приведя стрелки именно в это положение. Старинные часы в здании станции Лев Толстой и до сих пор показывают 6 часов 5 минут.

По этой же теме:

Зачем в 1910 году Лев Толстой сбежал из дома Что заставило Льва Толстого в 1910 году уйти из дома

К этому времени были уже серьезно осложнены. Известно, что Софья Андреевна, прожившая с Толстым в браке, который длился 48 лет, была ему хорошей женой. Она родила Толстому 13 детей, всегда исключительно нежно и внимательно выполняла материнские обязанности, занималась переписыванием и подготовкой рукописей мужа к печати, образцово вела хозяйство.

Однако, к 1910 году отношения Толстого с женой до крайности обострились. У Софьи Андреевны начались истерические припадки, во время которых она просто не владела собой. Летом 1910 года в Ясную Поляну были приглашены психиатр профессор Россолимо и хороший врач Никитин, знавший Софью Андреевну давно. После двухдневных исследований и наблюдений, они установили диагноз «дегенеративной двойной конституции: паранойяльной и истерической, с преобладанием первой».

Разумеется, тяжелое расстройство не могло возникнуть на пустом месте. Причиной ему были идеи Льва Николаевича. Стремление писателя быть проще и ближе к народу, его манеру одеваться в крестьянскую одежду, его вегетарианство и прочее Софья Андреевна терпела. Однако, когда Толстой объявил о намерении отказаться от авторских прав на свои сочинения, созданные после 1981 года, его жена восстала. Ведь отказ от авторских прав означал отказ от гонораров за публикации, которые были очень и очень значительными. Толстой желал спасти мир, приведя все человечество к более правильной, честной и чистой жизни. Софья Андреевна таких больших задач перед собой не ставила, она лишь желала дать детям надлежащее образование и обеспечить им достойное будущее.

Впервые о своем желании отказаться от авторских прав Толстой заявил в 1895 году. Тогда же он изложил в дневнике свою волю на случай смерти. Он обращался к детям с просьбой так же отказаться от наследования авторского права: «Сделаете это - хорошо. Хорошо это будет и для вас; не сделаете - это ваше дело. Значит, вы не готовы это сделать. То, что сочинения мои продавались эти последние 10 лет, было самым тяжелым для меня делом жизни». Как видим, первоначально Толстой просто советовал детям поступить таким образом. Однако, у Софьи Андреевны были основания полагать, что со временем эта мысль может быть сформулирована именно как последняя воля. В этом ее укрепляло все растущее влияние на мужа со стороны его друга и лидера толстовства, как общественного движения В. Г. Черткова.

В своем дневнике Софья Андреевна напишет 10 октября 1902 года: «Отдать сочинения Льва Николаевича в общую собственность я считаю и дурным и бессмысленным. Я люблю свою семью и желаю ей лучшего благосостояния, а передав сочинения в общественное достояние, - мы наградили бы богатые фирмы издательские…».

В доме начался настоящий кошмар. Несчастная супруга гениального писателя утратила всякий контроль над собой. Она подслушивала и подглядывала, старалась не выпускать мужа из виду ни на минуту, рылась в его бумагах, стараясь найти завещание, в котором Толстой лишает своих наследников авторских прав на его книги. Все это сопровождалось истериками, падениями на пол, демонстративными суицидальными попытками.

Последней каплей стал такой эпизод: Лев Николаевич проснулся в ночь с 27 на 28 октября 1910 года и услышал, как жена роется в его кабинете, в надежде отыскать «тайное завещание».

В ту же ночь, дождавшись, когда Софья Андреевна, наконец, уйдет к себе, Толстой покинул дом.

Побег

Он покинул дом в сопровождении своего врача Маковицкого, который постоянно жил в имении. Кроме Маковицкого о побеге знала лишь его младшая дочь Саша, которая, единственная из членов семьи, разделяла взгляды отца.

Решено было взять с собой только самое необходимое. Получился чемодан, узел с пледом и пальто, корзина с провизией. Денег с собой писатель взял лишь 50 рублей, а Маковицкий, вообразив, что они едут в имению к зятю Толстого, почти все деньги оставил в комнате.

Разбудили кучера и отправились на станцию Щекино. Здесь Толстой заявил о намерении отправиться в Оптину пустынь.

В Козельск Толстой пожелал ехать 3-м классом, с народом.

Вагон был забит и прокурен, Толстой вскоре начал задыхаться. Он перешел на площадку вагона. Там дул ледяной встречный ветер, но зато никто не курил. Именно этот час на передней площадке вагона Маковицкий назовет впоследствии «роковым», полагая, что именно тогда Лев Николаевич и простудился.

Наконец, прибыли в Козельск.

Оптина пустынь и Шамордино

Здесь Толстой надеялся встретиться с кем-нибудь из прославленных старцев Оптиной пустыни. Как известно, писатель был отлучен от церкви, и такой шаг восьмидесятидвухлетнего старика следует рассматривать, возможно, как готовность пересмотреть свои взгляды. Но - не случилось. Толстой провел в Оптиной восемь часов, но так и не сделал первого шага, не постучался в дом ни к одному из оптинских старцев. И никто из них не позвал его, несмотря на то, что всем в Оптиной пустыни было известно, что писатель здесь.

Сохранились рассказы о том, что когда они отплывали на пароме от Оптиной, Толстого провожали пятнадцать монахов.

Жалко Льва Николаевича, ах ты, господи! - шептали монахи.

Толстой отправился в Шамордино, к своей сестре, которая была монахиней Казанской Амвросиевской женской пустыни. Он хотел остаться здесь на какое-то время и даже думал договориться об аренде домика по соседству с монастырем, но не сделал этого. Вероятно, причиной стал приезд дочери Саши. Она прибыла очень решительно настроенная против семьи и матери, всецело поддерживающая отца, к тому же возбужденная путешествием и секретностью отъезда. Молодой задор Саши, видимо, диссонировал с настроением Толстого, бесконечно уставшего от семейных дрязг и споров, и желавшего только одного - покоя.

Астапово

Куда ехать дальше ни Толстой, ни сопровождавшие его люди, видимо, не очень знали. В Козельске, прибыв на вокзал, они сели на поезд, который стоял у перрона «Смоленск - Раненбург». Вышли на станции Белево, приобрели билеты до Волово. Там намеревались сесть на какой-нибудь поезд, следующий в южном направлении. Целью был Новочеркасск, где у жила племянница Толстого. Там думали получить заграничные паспорта и отправиться в Болгарию. А если не получится - на Кавказ.

Однако, в дороге дала себя знать простуда, которую Толстой получил по дороге в Козельск. Пришлось сойти на станции Астапово - теперь это город Лев Толстой в Липецкой области.

Простуда обернулась воспалением легких.

Толстой умер спустя несколько дней в доме начальника станции Ивана Ивановича Озолина. На то короткое время, что умирающий писатель находился там, этот небольшой домик превратился в самое важное место в России, да и не только. Отсюда по всему свету летели телеграммы, сюда примчались журналисты, общественные деятели, почитатели творчества Толстого и государственные мужи. Сюда же приехала и Софья Андреевна. Не замечая ничего, не отдавая себе отчета в том, что свидетелем ее горя стал едва ли не весь мир, она бродила вокруг домика Озолина, стараясь узнать, что там происходит, каково состояние ее Левочки. Чертков и Александра Николаевна сделали все, чтобы не допустить Софью Андреевну к умирающему мужу. Она смогла проститься с ним лишь в самые последние минуты, когда он был почти без сознания.

Озолин остановил часы в здании вокзала, приведя стрелки именно в это положение. Старинные часы в здании станции Лев Толстой и до сих пор показывают 6 часов 5 минут.

В ночь на 28 октября по старому стилю 1910 года Лев Николаевич Толстой покинул Ясную Поляну, чтобы уже никогда не вернуться и спустя несколько дней умереть на Богом забытой крохотной железнодорожной станции. Что же подтолкнуло писателя к такому отчаянному шагу?

Ясная Поляна

Отношения с женой у Льва Николаевича к этому времени были уже серьезно осложнены. Известно, что Софья Андреевна, прожившая с Толстым в браке, который длился 48 лет, была ему хорошей женой. Она родила Толстому 13 детей, всегда исключительно нежно и внимательно выполняла материнские обязанности, занималась переписыванием и подготовкой рукописей мужа к печати, образцово вела хозяйство. Однако, к 1910 году отношения Толстого с женой до крайности обострились. У Софьи Андреевны начались истерические припадки, во время которых она просто не владела собой. Летом 1910 года в Ясную Поляну были приглашены психиатр профессор Россолимо и хороший врач Никитин, знавший Софью Андреевну давно. После двухдневных исследований и наблюдений, они установили диагноз «дегенеративной двойной конституции: паранойяльной и истерической, с преобладанием первой». Разумеется, тяжелое расстройство не могло возникнуть на пустом месте. Причиной ему были идеи Льва Николаевича. Стремление писателя быть проще и ближе к народу, его манеру одеваться в крестьянскую одежду, его вегетарианство и прочее Софья Андреевна терпела. Однако, когда Толстой объявил о намерении отказаться от авторских прав на свои сочинения, созданные после 1881 года, его жена восстала. Ведь отказ от авторских прав означал отказ от гонораров за публикации, которые были очень и очень значительными. Толстой желал спасти мир, приведя все человечество к более правильной, честной и чистой жизни. Софья Андреевна таких больших задач перед собой не ставила, она лишь желала дать детям надлежащее образование и обеспечить им достойное будущее. Впервые о своем желании отказаться от авторских прав Толстой заявил в 1895 году. Тогда же он изложил в дневнике свою волю на случай смерти. Он обращался к детям с просьбой также отказаться от наследования авторского права: «Сделаете это - хорошо. Хорошо это будет и для вас; не сделаете - это ваше дело. Значит, вы не готовы это сделать. То, что сочинения мои продавались эти последние 10 лет, было самым тяжелым для меня делом жизни». Как видим, первоначально Толстой просто советовал детям поступить таким образом. Однако, у Софьи Андреевны были основания полагать, что со временем эта мысль может быть сформулирована именно как последняя воля. В этом ее укрепляло все растущее влияние на мужа со стороны его друга и лидера толстовства, как общественного движения В. Г. Черткова. В своем дневнике Софья Андреевна напишет 10 октября 1902 года: «Отдать сочинения Льва Николаевича в общую собственность я считаю и дурным и бессмысленным. Я люблю свою семью и желаю ей лучшего благосостояния, а передав сочинения в общественное достояние, -- мы наградили бы богатые фирмы издательские...». В доме начался настоящий кошмар. Несчастная супруга гениального писателя утратила всякий контроль над собой. Она подслушивала и подглядывала, старалась не выпускать мужа из виду ни на минуту, рылась в его бумагах, стараясь найти завещание, в котором Толстой лишает своих наследников авторских прав на его книги. Все это сопровождалось истериками, падениями на пол, демонстративными суицидальными попытками. Последней каплей стал такой эпизод: Лев Николаевич проснулся в ночь с 27 на 28 октября 1910 года и услышал, как жена роется в его кабинете, в надежде отыскать «тайное завещание». В ту же ночь, дождавшись, когда Софья Андреевна, наконец, уйдет к себе, Толстой покинул дом.

Побег

Он покинул дом в сопровождении своего врача Маковицкого, который постоянно жил в имении. Кроме Маковицкого о побеге знала лишь его младшая дочь Саша, которая, единственная из членов семьи, разделяла взгляды отца. Решено было взять с собой только самое необходимое. Получился чемодан, узел с пледом и пальто, корзина с провизией. Денег с собой писатель взял лишь 50 рублей, а Маковицкий, вообразив, что они едут в имению к зятю Толстого, почти все деньги оставил в комнате. Разбудили кучера и отправились на станцию Щекино. Здесь Толстой заявил о намерении отправиться в Оптину пустынь. В Козельск Толстой пожелал ехать 3-м классом, с народом. Вагон был забит и прокурен, Толстой вскоре начал задыхаться. Он перешел на площадку вагона. Там дул ледяной встречный ветер, но зато никто не курил. Именно этот час на передней площадке вагона Маковицкий назовет впоследствии «роковым», полагая, что именно тогда Лев Николаевич и простудился. Наконец, прибыли в Козельск.

Оптина пустынь и Шамордино

Здесь Толстой надеялся встретиться с кем-нибудь из прославленных старцев Оптиной пустыни. Как известно, писатель был отлучен от церкви, и такой шаг восьмидесятидвухлетнего старика следует рассматривать, возможно, как готовность пересмотреть свои взгляды. Но - не случилось. Толстой провел в Оптиной восемь часов, но так и не сделал первого шага, не постучался в дом ни к одному из оптинских старцев. И никто из них не позвал его, несмотря на то, что всем в Оптиной пустыни было известно, что писатель здесь. Сохранились рассказы о том, что когда они отплывали на пароме от Оптиной, Толстого провожали пятнадцать монахов. - Жалко Льва Николаевича, ах ты, господи! - шептали монахи. - Бедный Лев Николаевич! 29 октября Толстой отправился в Шамордино, к своей сестре, которая была монахиней Казанской Амвросиевской женской пустыни. Он хотел остаться здесь на какое-то время и даже думал договориться об аренде домика по соседству с монастырем, но не сделал этого. Вероятно, причиной стал приезд дочери Саши. Она прибыла очень решительно настроенная против семьи и матери, всецело поддерживающая отца, к тому же возбужденная путешествием и секретностью отъезда. Молодой задор Саши, видимо, диссонировал с настроением Толстого, бесконечно уставшего от семейных дрязг и споров, и желавшего только одного - покоя. Утром 31 октября Толстой уехал из Шамордина.

Астапово

Куда ехать дальше ни Толстой, ни сопровождавшие его люди, видимо, не очень знали. В Козельске, прибыв на вокзал, они сели на поезд, который стоял у перрона «Смоленск -- Раненбург». Вышли на станции Белево, приобрели билеты до Волово. Там намеревались сесть на какой-нибудь поезд, следующий в южном направлении. Целью был Новочеркасск, где у жила племянница Толстого. Там думали получить заграничные паспорта и отправиться в Болгарию. А если не получится - на Кавказ. Однако, в дороге дала себя знать простуда, которую Толстой получил по дороге в Козельск. Пришлось сойти на станции Астапово - теперь это город Лев Толстой в Липецкой области. Простуда обернулась воспалением легких. Толстой умер спустя несколько дней в доме начальника станции Ивана Ивановича Озолина. На то короткое время, что умирающий писатель находился там, этот небольшой домик превратился в самое важное место в России, да и не только. Отсюда по всему свету летели телеграммы, сюда примчались журналисты, общественные деятели, почитатели творчества Толстого и государственные мужи. Сюда же приехала и Софья Андреевна. Не замечая ничего, не отдавая себе отчета в том, что свидетелем ее горя стал едва ли не весь мир, она бродила вокруг домика Озолина, стараясь узнать, что там происходит, каково состояние ее Левочки. Чертков и Александра Николаевна сделали все, чтобы не допустить Софью Андреевну к умирающему мужу. Она смогла проститься с ним лишь в самые последние минуты, когда он был почти без сознания. 7 ноября в 6 часов 5 минут Лев Николаевич умер. Озолин остановил часы в здании вокзала, приведя стрелки именно в это положение. Старинные часы в здании станции Лев Толстой и до сих пор показывают 6 часов 5 минут.

Пастернак Л.О. Лев Толстой в кругу семьи в "Ясной Поляне"

Толстой множество раз повторял: все очень просто - если все люди последуют его учению о непротивлении, то не будет ни войн, ни революций, люди заживут дружно и счастливо. Была лишь одна закавыка - далеко не все следовали толстовству. Проповедь Толстого задевала многих, но по сравнению со всем населением России это была капля в море - в основном интеллигенция, старающаяся обрести основание в меняющемся русском мире. Даже членов своей семьи Толстой не мог убедить последовать его теориям.

Лев Толстой в Ясной Поляне в кругу семьи

Прежде всего, учение Толстого не приняла его жена - Софья Андреевна Толстая (урожденная Берс). Дочь лейб-медика, она получила прекрасное образование, обладала многими талантами (музыка, писательство), была самобытной, волевой, но слегка экзальтированной личностью. Она, несмотря на большую любовь к мужу, так и осталась в традиционном православии. Толстой очень хотел духовного единения с женой, но ничего не получалось. В результате - ссоры, отчуждение, позже взаимное недоверие. Положение Софьи Андреевны было двусмысленным. С одной стороны, по долгу жены она защищала Толстого, просила императора и митрополита Антония (Вадковского) снять отлучение. А с другой стороны, ходила в храм, исповедовалась, совершенно не принимала вываренного толстовского христианства и яростно с спорила с мужем.

Одна из последних (предсмертных) фотографий Толстого

И дети Толстого тоже по большей части не восприняли толстовство. Очевидцы рассказывали, как сыновья Толстого (Сергей, Илья, Лев, Андрей, Михаил) отводили глаза и переглядывались, когда их отец за столом начинал развивать свои взгляды. Впоследствии они нашли свое место в жизни, но, отцовское давление было столь велико, что, кажется, никто из них так и не вернулся в православие. С дочерьми вышло немного иначе. Средняя - Маша - беззаветно помогала отцу переписывать его сочинения, фактически стала его секретарем. Но умерла в 1906 г. А младшая Александра сначала была правоверной «толстовкой», за границей основала знаменитый антисоветский «Фонд Толстого», но в конце жизни перешла в православие.

Конфликт в семье особенно ярко высветился в истории с завещанием Толстого. Тайно от Софьи Андреевны Толстой завещал все права на издание своих дочери Александре. Но по дополнению к завещанию права на редактирование были предоставлены В.Г.Черткову, и тот после смерти Толстого сумел поставить дело так, что оказался центральной фигурой в публикации работ Толстого, оттеснив Александру. Во всяком случае, много томов 90-томного полного собрания сочинений великого писателя издавались под редакцией Черткова.

Семейные неурядицы и желание Толстого хоть как-то соответствовать своему учению, привели к тому, что однажды (в конце октября 1910 г.) он, тайно от семьи, взяв с собой только доктора Маковицкого (Толстой на самом деле очень боялся смерти) уходит из Ясной Поляны и идет в Оптину. Там он гулял по монастырю, но в скит к старцам не заходил и уехал в Шамордино к сестре монахине Марии (Мария Николаевна Толстая (+1912), по мужу Оболенская, младшая сестра Толстого). Ей Толстой говорил, что хотел бы остаться в Оптиной, но у старцев пока не был. Но неожиданно приехала его дочь Александра и увезла с собой. Они сели на поезд до Ростова-на-Дону. По дороге Толстой заболел, и его на станции Астапово сняли с поезда и положили в доме начальника станции. Игумен Варсонофий Оптинский приехал в Астапово (по желанию самого Толстого), но семья (прежде всего Александра) и В. Г. Чертков не захотели его допустить к умирающему (хотя тот потерял сознание лишь за 2 часа до смерти, продиктовав Черткову несколько писем). 7 ноября без исповеди Толстой умер.

Николай Сомин

Лев Николаевич Толстой ( - ), русский писатель, критик, общественный деятель.

Позже он напишет в "Исповеди":

"Сообщенное мне с детства вероучение исчезло во мне так же, как и в других, с той только разницей, что так как я с 15-ти лет стал читать философские сочинения, то мое отречение от вероучения очень рано стало сознательным. Я с 16 лет перестал становиться на молитву и перестал по собственному побуждению ходить в церковь и говеть..."

В период юношества Толстой увлекается Монтескье и Руссо . О последнем известно его признание: "В 15 лет я носил на шее медальон с его портретом вместо нательного креста ". .

"...Знакомство с западными безбожниками еще более помогло ему стать на этот страшный путь... ", - писал о. Иоанн Кронштадтский

Именно эти годы окрашены напряженным самоанализом и борьбой с собой, что отражено в дневнике, который Толстой вел в течение всей жизни. Тогда же у него возникло серьезное желание писать и появились первые незавершенные художественные наброски.

Военная служба. Начало писательской деятельности

В уезжает из Ясной Поляны на Кавказ , место службы его старшего брата Николая, добровольцем участвует в военных действиях против чеченцев . В дневнике отмечены его первые литературные замыслы («История вчерашнего дня» и др.). Осенью , сдав в Тифлисе экзамен, поступает юнкером в 4-ю батарею 20-й артиллерийской бригады, стоявшей в казацкой станице Старогладове под Кизляром .

В эти же годы у Толстого появляются мысли об "основании новой религии". Будучи 27-летним офицером, находясь под Севастополем, однажды после угарного ночного кутежа и крупного проигрыша, в дневнике от 5 марта года он пишет:

"Разговор о божестве и вере навел меня на великую, громадную мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить всю жизнь. Мысль эта - основание новой религии, соответствующей развитию человечества, религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле."

Толстой низводит упование на грядущее блаженство с неба на землю и Христос мыслится в этой религии только как человек. Зерно этого размышления до поры зрело, пока не дало ростки в 80-х годах, в пору духовного кризиса, настигшего Толстого.

"Война и мир","Анна Каренина".

В сентябре года Толстой женился на восемнадцатилетней дочери врача Софье Андреевне Берс (+1919) и сразу после венчания увез жену из Москвы в Ясную Поляну, где полностью отдался семейной жизни и хозяйственным заботам. Он проживет с ней 48 лет, она родит ему 13 детей, из которых семеро останутся живы.

С моментом окончания романа совпадает начало духовного кризиса Толстого. Внутренние метания героя романа Лёвина есть отражение происходившего в душе самого автора.

Духовный кризис. Создание учения

В начале 1880-х семья Толстых переезжает в Москву , чтобы дать образование подраставшим детям. С этого времени зимы Толстой проводит в Москве. Здесь в участвует в переписи московского населения, близко знакомится с жизнью обитателей городских трущоб, которую описал в трактате "Так что же нам делать?" (1882 - 86), и делает вывод: "...Так нельзя жить, нельзя так жить, нельзя! "

В 80-е гг. Толстой заметно охладевает к художественной работе и даже осуждает как барскую «забаву» свои прежние романы и повести. Он увлекается простым физическим трудом, пашет, шьет себе сапоги, становится вегетарианцем, отдает семье все свое крупное состояние, отказывается от прав литературной собственности. В то же время растет его недовольство привычным образом жизни.

Свои новые социальные взгляды Толстой связывает с нравственно-религиозной философией. Новое миросозерцание Толстого широко и полно выразилось в его произведениях «Исповедь» (1879-80, опубликована 1884) и «В чём моя вера?» (1882-84). Труды «Исследование догматического богословия» (1879-80) и «Соединение и перевод четырёх евангелий» (1880-81) кладут основу религиозной стороне толстовского учения .

"Вся его философия сводилась отныне к морали. - пишет И.А. Ильин - И в этой морали было два истока: сострадание, которое он называет "любовью", и абстрактный, резонерствующий рассудок, который он называет "разумом" ".

Бог определяется Толстым прежде всего через отрицание всех тех свойств, какие раскрываются в православном вероучении. У Толстого свое понимание Бога.

"Эту точку зрения, - отмечает И.А. Ильин, - можно назвать аутизмом (аутос по-гречески значит сам), т. е. замыканием в рамках самого себя, суждением о других людях и вещах с точки зрения собственного разумения, т. е. субъективистская беспредметность в созерцании и оценке. Толстой - аутист: в мировоззрении, культуре, философии, созерцании, оценках. В этом аутизме суть его доктрины ".

Постепенно его мировоззрение вырождается в своеобразный религиозный нигилизм . Толстой подверг критике и отрицанию Символ Веры , Катехизис святителя Филарета , Послание восточных патриархов , Догматическое Богословие митрополита Макария . И всё то, что стоит за этими трудами.

Отлучение от Церкви

В последнее десятилетие жизни Толстой поддерживает личные отношения с В.Г.Короленко, А.П.Чеховым , М.Горьким . В это время созданы: «Хаджи-Мурат», «Фальшивый купон», неоконченная повесть «Нет в мире виноватых», «Отец Сергий», драма «Живой труп», «После бала», «Посмертные записки старца Федора Кузмича...».

Последние годы жизни Толстой проводит в Ясной Поляне в непрестанных душевных страданиях, в атмосфере интриг и раздоров между толстовцами, с одной стороны, и С.А.Толстой – с другой. Его часто мучает мысль уйти из дома. Он объясняет эти мучения "несоответствием жизни с верованиями".

В ночь на 28 октября года Толстой в сопровождении доктора Д.П. Маковицкого навсегда уходит из Ясной Поляны. В письме жене он пишет: "Кроме всего другого, я не могу больше жить в тех условиях роскоши, в которых жил, и делаю то, что обыкновенно делают старики моего возраста - уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши последние дни своей жизни ".

Толстой посетил Оптину Пустынь и свою сестру, монахиню М.Н. Толстую, в Шамординском монастыре . В Оптиной Пустыни ходил вдоль церковных стен, но так и не зашел на территорию монастыря. "К старцам сам не пойду. Если бы сами позвали, пошел бы " - передает слова Толстого Д.П. Маковицкий в своем дневнике.

В дороге Толстой простудился и заболел воспалением легких. 7 ноября года писатель скончался без покаяния в пути на станции Астапово Рязанско-Уральской железной дороги.

Из высказывания старца Варсонофия после смерти Толстого: "Хотя он и Лев, но не мог разорвать кольца той цепи, которою сковал его сатана ".

Ольденбург С.С., историк:

"Для власти вставала трудная задача: как отнестись к чествованиям памяти Толстого?..Государь нашел выход: на докладе о кончине Л.Н. Толстого он поставил отметку: "Душевно сожалею о кончине великого писателя, воплотившего, во времена расцвета своего дарования, в творениях своих родные образы одной из славнейших годин русской жизни. Господь Бог да будет ему Милостивым Судией". <...> Государственная власть не приняла участие в гражданских похоронах Толстого... Великого писателя похоронили на холме около Ясной Поляны; в похоронах участвовало несколько тысяч человек, в большинстве - молодежи ".

Основные произведения

Романы:

• «Семейное счастье» (1859)
• «Декабристы» (1860-61, не­законч., опубл. 1884)
• «Война и мир» (1863- 1869, печатался с 1865,1-е отд. изд. 1867-69, 3 изд. исправл. 1873)
• «Анна Каренина» (1873- 1877, опубл. 1875-77)
• «Воскресение» (1889- 1899, опубл. 1899)

Повести:

• Трилогия: «Детство» (1852), «Отрочество» (1854), «Юность» (1857; вся трил.-1864)
• «Два гусара», «Утро помещика» (обе - 1856)
• «Казаки» (незаконч., опубл. 1863)
• «Смерть Ивана Ильича» (1884-86)
• «Крейцерова соната» (1887-89, опубл. 1891)
• «Дьявол» (1889-90, опубл. 1911)
• «Отец Сергий» (1890-98, опубл. 1912)
• «Хаджи-Мурат» (1896-1904, опубл. 1912)
• «Посмертные записки старца Федора Кузьмича...» (незаконч., 1905, опубл. 1912)

Рассказы, в т. ч.:

• «Набег» (1853)
• «Записки маркёра», «Рубка леса» (оба - 1855)
• Цикл «Севастопольские рассказы» («Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», оба - 1855; «Севастополь в августе 1855 года», 1856)
• «Метель», «Разжалованный» (оба - 1856)
• «Люцерн» (1857)
• «Три смерти» (1859)
• «Холстомер» (1863-85)
• «Франсуаза» (пе­ределка рассказа Г. де Мопассана «Порт», 1891)
• «Кто прав?» (1891-93, опубл. 1911)
• «Дорого стоит» (переделка отрывка из очерка Г. де Мопассана «На воде», 1890; опубл. 1899 в Англии, в России 1901)
• «После бала» (1903, опубл. 1911)
• «Фальшивый купон» (кон. 1880-х гг. - 1904, опубл. 1911)
• «Алеша Горшок» (1905, опубл. 1911)
• «Корней Васильев», «Ягоды», «За что?», «Божеское и человеческое» (все - 1906)
• «Что я видел во сне» (1906, опубл. 1911)
• «Ходынка» (1910, опубл. 1912)
• «Нечаянно» (1910, опубл. 1911)

Рассказы и сказки для детей и народного чтения, в т. ч.:

• в «Азбуке» (кн. 1-4, 1872), «Новой азбуке» (1875) и четырех «Русских книгах для чтения» (1875):
• «Три медведя», «Фили­пок», цикл рассказов о Бульке, «Кавказский пленник» и мн. др.

• Философско-нравоучительные рассказы и притчи, в т. ч.:
• «Чем люди живы» (1881)
• «Где любовь, там и бог», «Вражье лепко, а божье крепко», «Упустишь огонь - не потушишь», «Два старика» (все - 1885)
• «Два брата и золото», «Ильяс», «Свечка», «Три старика», «Много ли человеку земли нужно», «Крестник» (все-1886)

Драматургия:

• комедии
• «Зараженное семейство» (1864, опубл. 1928)
• «Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил» (1886)
• «Плоды просвещения» (1891)
• «От ней все качества» (1910, опубл. 1911)

• драмы
• «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть» (1887)
• «Живой труп» (1900, не­законч., опубл. 1911)
• «И свет во тьме светит» (1880-е-1900-е гг., опубл. 1911)

Публицистика, в т. ч.:

• «Исповедь» (1879-82; опубл. 1884, Женева, в России - 1906)

• статьи
• «О переписи в Москве» (1882)
• «Так что же нам делать?» (1882-86; опубл. полн. 1906)
• «О голоде» (1891; опубл. на англ. яз. 1892, на рус. яз. полн. 1954)
• «Николай Палкин» (опубл. в Женеве 1891)
• «Стыдно» (1895)
• «Рабство нашего времени» (1900; в России опубл. ч. 1-1906, полн.-1917)
• «Не убий» (опубл. за границей 1900, в России - 1917)
• «Царю и его помощникам» (опубл. за границей 1901)
• «Не могу молчать» (опубл. за границей 1908, в России до 1917 распрост­ранялась нелегально)

Педагогические сочинения, в т.ч.:

• ст. «Прогресс и определение образования» (1863) и др.

Религиозно-философские сочинения:

• «Исследование догматического богословия» (1879-80)
• «Соединение и перевод четырех евангелий» (1880-81)
• «В чем моя вера» (1884)
• «Царство Божие внутри вас» (1893, на франц. яз.; в России запрещено, опубл. 1906) и др.

Критика, в т.ч.:

• «Речь в Обществе любителей российской словесности» (1859, опубл. 1928)
• «Кому у кого учиться писать, крестьянским ребятам у нас или нам у крестьянских ребят?» (1862)
• «Об искусстве» (1889, незаконч., опубл. 1927)«Что такое искусство?» (1897-98)
• «О Шекспире и о драме» (1906)
• «О Гоголе» (1909)

Дневники (1847-1910)

Литература

• Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников, 1978
• Л.Н. Толстой: pro et contra, 2000
• Абрамович Н.Я. Религия Толстого, 1914
• Басинский П.В. Лев Толстой: Бегство из рая, 2010
• Бирюков П.И. Биография Толстого, 1911-1913
• Булгаков В.Ф. Толстой в последний год его жизни, 1957
• Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого, 1959
• Зверев М.А., Туниманов В.А. Лев Толстой, 2006
• Мережковский Д.С. Толстой и Достоевский,2000
• Новые материалы о Толстом: Из архива Н. Н. Гусева., 2002
• Георгий Ореханов , свящ. Жестокий суд России: В.Г. Чертков в жизни Л.Н. Толстого, 2009.
• Георгий Ореханов, свящ. Русская Православная Церковь и Л.Н. Толстой, М.: Издательство ПСТГУ, 2010

Там же, с.463

Андреев И.М.Русские писатели XIX века, М.,2009, с.369

См. книгу «Отец Иоанн Кронштадтский и граф Лев Толстой» (Джорданвилль, 1960 г.)